Проявление археологических изысков 6 Янв 02 11:19 Cообщение № 15953


	Проявление археологических изысков 6 Янв 02 11:19 Cообщение № 15953 С легким каррром :) Ветер закручивал снежные вихри и пел в дымоходе. На крючке возле двери, нелепо примостился голубой атласный кафтан и серебристо белая шуба. Изнежено потрескивал огонь в очаге и кипело ароматное варево в закоптелом котелке. Хозяин хижины, высокий дородный старик со спутанной белоснежной бородой до пояса сидел у очага, штопал прохудившийся мешок и рассказывал одну из древних легенд Каэр Морхена, легенду о мире спящей магии. Иногда, он замолкал надолго, словно забывал о том, что кому-то чего-то рассказывал, чтобы потом, вдруг, заговорить снова. Иногда в затянувшейся тишине он тихо ойкнув выдирал из бороды волос, и потом уже продолжая рассказ, подслеповато щурясь, долго вставлял этот волос в игольное ушко. Он рассказывал о мире спящей магии. И о том, как раз в год необходимо напоминать этому миру, что магия действительно существует. И о том, что для этого есть у магов неделя и один день: с тридцать первого декабря – день рождения года, по седьмое января – день рождения Великого мага. Археологическое сидело в полутемном углу хижины привыкая к новой фантом-оболочке серобокой вороны…Иногда острые вороньи коготки начинали скрести деревянный пол и тогда дед отвлекался от своего дела и озорно сощурившись грозил Проявлению пальцем, покачивая лысоватой головой и приговаривая: - Не балуй. Проявление встрепенулось и, всем своим видом давая понять, что оно не причем, взлетело на подоконник. Снежинки безрассудным роем стучались в стекло выманивая из дома. Проявление переступало с лапы на лапу, восторженно встряхивало крыльями, и, иногда, расправляло парадные перья. Последние несколько дней оно бродило по миру Каэр Морхена, ночевало в домах крестьян и замках вельможей, кормило тело фантома пищей богов и отравой демонов, наслаждалось своим существованием и своей незаметностью. Ни в одном из домов никто не заметил его присутствия, не один повар не заметил недостачи жаркого или пирожных. И только в этом невысоком домишке, занесенном снегом почти по самую крышу, этот странный старик, не только заметил его, но и заговорил с ним. Он рассказывал о разноцветных гирляндах и ярко наряженных елках, о смеющихся детях и поющих ангелах. И Археологическому делалось легко и радостно, и ощущение радости не оставляло его, и назойливо щекотало любопытство: а кто же такие ангелы? Пока Проявление гипнотизировало снежинки, загадочный дед закончил штопку, и начал одеваться и укладывать в обновленный мешок, всякую магическую утварь, заговоренные игрушки и прочие колдовские мелочи. Проявление едва успело выскользнуть вслед за хозяином на улицу, прежде чем тяжелая дверь захлопнулась, звякнув на прощание металлическим кольцом. Рой безрассудных снежинок взъерошил перья на его голове, а холодный ветер, словно шутя, отбросил его в сугроб, когда же воронья голова, наконец-то, показалась над снегом, то прямо перед ней возвышались, сверкая ледяными полозьями богато убранные сани, запряженные то ли ветром, то ли снежными вихрями. И в этой величественной повозке сидел давешний старик; в припорошенной снегом длинной шубе, и шапке отороченной мехом, и с посеребренной снегом бородой. Повозка тронулась, и снег под полозьями звенел тысячами бубенчиков. И казалось, что не ветры и не вихри влекут сани в неизведанное куда-то, а тянут за собой упряжь длинногривые лошади или снежные олени с ветвистыми рогами. И вслед за санями, вынырнув из сугроба, полетела ворона, то взмывая вверх к забранным в серые одеяла небеса, и теряясь в снежном серпантине, то спускаясь почти к самой земле, и взметая черными крыльями маленькие снежные облачка. АП летел вслед за санями, ему так хотелось побывать в загадочном мире спящей магии, что он забыл о всякой осторожности, и, не таясь, следовал за ними, иногда даже присаживаясь на козлах отдохнуть. Так они достигли уже одинокого замка, белеющего в темноте ночи своими величественно-серыми стенами, и так уже почти проехали мимо, когда из замерзающего замкового рва послышался хищный треск, и из маленьких, лунок и прорубей не начали показываться, замерзшие рыбки, с острыми зубами. По той легкости, с которой они разгрызали в мелкую крошку лед, Археологическое узнало в них любимых пираний Шефанго, живших во рву Каэр Морхена. Вот он Дом! И как он изменился! Где буйная зелень, что увивала стены этого гордого замка, превращая его в подобие сказочного дворца спящей принцессы, опутанного защищающими ее сон розами? Стены замка вернули свою истинную неброскую красоту и благородство древнего камня. Но как оно соскучилось по этому таинственному и загадочному и такому родному замку, как оно мечтало еще раз пролететь по этим узким коридорами и гулким подземельям… Словно угадав мысли спутника, дед приостановил упряжку и, достав из мешка два свертка, протянул их вороне, которая, кажется, была еще не уверена, вернуться ли к замку или улететь. Наконец, птица встрепенулась, и взяв один сверток в клюв, а другой в лапы, взлетела над повозкой, и тяжело отталкиваясь крыльями от воздуха полетела к такому знакомому и в тоже время изменившемуся замку. Сани заскользили своим путем, исчезая в новогоднем снегопаде, оглашая спящие окрестности звоном призрачных бубенцов. Оставив тяжелые свертки в забытом чердачном окошке, Археологическое первым делом решило осмотреть обновленный Каэр Морхен. Что и говорить в виде вороны оно привлекло бы слишком много внимания, а по сему, покинув привычный уже фантом, оно отправилось на эту поучительную прогулку в истинном своем обличии, невидимым. Во дворе замка появилась новая, очень интересная дырка, спиральная лестница, освещенная пылающими факелами, уводила ступивших на нее в глубины подземного мира. У подножия этой лестницы простиралось странное, невиданное Археологическим раньше подземелье где, как оказалось, отдыхала Замкорастущая. Это было нетрудно заметить, ведь здесь было полно зелени, и влажный воздух этих “пещер” содержал столько дурманных ароматов весны и цветения, что забывались даже высокие серые и такие уютные стены замка, и хотелось остаться здесь на века, поселиться хотя бы вон в той укромной пещерке, и мечтать об утерянной коллекции кредитов, космокредитов, денежек, каце, грин и капусты. Пронырливое Археологическое очень скоро отыскало выход из пещер в подземелья замка, но судя по внезапно зашипевшей на него зелени, (да, да, оно тоже удивилось: оказывается растения умеют шипеть! И - шипеть очень убедительно.) особо распространяться об увиденном здесь с остальными жителями не стоило. Выбравшись в сам замок Проявление отметило, что здесь зелени поубавилось. Может она слишком сильно разрослась в низу и ее просто не хватает чтобы расти еще и в замке? Не то чтобы зелени не было вовсе, но стала она менее разнообразна, хотя и не менее прекрасна. В основном было дикое количество миниатюрных, маленьких, больших, и громадных елочек и елок, украшенных всякими вкусностями. И любуясь на очередную хвойную красавицу, Проявление поймало себя на предположении: А может это и есть – Лиана? Может быть так она и выглядит? Неожиданно выросшие из ближайшей стены веточки, казалось, опровергали такое предположение. Веточки себя вели более чем странно; больше всего было похоже, что они огляделись по сторонам и уросли обратно. Проявление озадаченно изучало камни, из которых только что росла Лиана; ну хотя бы – трещинку, хотя бы дырочку увидеть, но нет ни единого следа от бывшего здесь недавно росточка, и ни единого намека на то, откуда могло бы появиться растение. В одном из подвальных коридоров странно и не к месту торчал пылевой столб, заботливо окруженный заборчиком и калиткой. По странному ощущению: казалось, что там, в столбе, вернее за ним, (ну, вы понимаете), другой мир; АП понял, что это последствие той неполадки. И его вновь передернуло от ужасных воспоминаний. В главном зале было людно и было много вкусного. И переодетый дракон с устоявшейся психикой пытался изобразить, недавнего знакомого АП, того загадочного старика. А рядом шествовала маленькая нарядная драконочка, изображала снежинку. Ах, извините, снегурочку. Интересно, кто такая снегурочка? На чердаке было пыльно и холодно, пылинки зябко жались друг к другу, над ними, врываясь в разбитое кем-то окно, кружился снег. Ворона, суетливо разворачивала свертки, лапы не слушались, клюв соскальзывал, но вот… последняя обертка снята и, в слабом ночном отсвете снега можно увидеть подарки. Вернее всего два подарка: замку и рыбкам. Утром возле пылевого столба появилась резная и позолоченная табличка-стрелочка со словами “Дорога на Дрейкнор”. А во рву забурлила вода вокруг кипятильника. Серобокая ворона грустно смотрела на веселящихся рыбок. А зачем ей теперь прятаться? Оно ведь больше ни на кого не работает, ничего не нужно тащить, зачем теперь скрываться? Совершенно неожиданно для самого себя проявление поняло, что оно теперь тоже ни зачем и никому не нужно. Одиноко прогуливавшаяся по окрестностям Депрессия заметила одиноко стоявшую у ворот замка ворону. И, внутренне возликовав, решила присоединиться к этой ранней пташке. И, тихо-тихо, осторожно, чтоб не спугнуть удачу, стала подходить к Серобокой… Недостаточно тихо. Ворона все-таки улетела. Проявление вспомнило, что всегда очень хотело познакомиться с обитателями этого древнего замка, ставшими уже такими близкими ему, Археологическому. И оно возликовало осознав, что теперь его мечта может осуществиться. Да, но невидимкам знакомиться достаточно трудно. Археологическое в фантоме вороны полетело знакомиться. Однако, первое утро нового года, это далеко не самое лучшее время для знакомства. Замок мирно спал после буйной и веселой ночи. Ворона-Археологическое поклевывало со стола вкусные крошки, когда его кто-то мягко но уверенно цапнул за хвост. Попытка вырваться успехом не увенчалась. Нет, Проявление, конечно могло улететь, но бросать такую удобную ворону как-то не хотелось. Археологическое повернуло свою воронью голову к захватчику хвоста и увидело … хитро жмурящегося пушистого лилового котенка. - Каррр, - это было совсем не содержательно, зато вполне отражало изумление, охватившее Проявление. - Мяу!!! – пушистик попытался вырвать из вороньего хвоста самое красивое перо. Очень содержательная беседа, подумало Археологическое, и перешло на общение своими собственными силами оставив в покое вороньи голосовые связки. - Не тронь мой хвост! - Мур.. А он мммне нррравиться, - промурлыкал котенок, продолжая попытки завладеть пером. - Ай, - Ворона-Археологическое с грустью разглядывало свой только что малость выщипанный хвост, - Больно же! Одного пера котенку показалось мало, и он опять вцепился в вороний хвост, такого нахальства Проявление уже не стерпело и взлетело со стола. Однако упорный котенок остался трепыхаться на вороньем хвосте. Увы, но ворона, даже если она и Проявление летать с висящими на хвостах беспокойно вертящимися котятами не очень то способна. И через пару секунд летяще-трепыхающийся клубок свалился на человека, спящего на диване. Что ж, утро первого дня нового года у всех начинается по-разному. Кому-то на голову падают сцепившиеся вороны с котятами …. Дата публикации: 2009-03-07 08:23:45 Просмотров: 4945 [ Назад ]

Ваше имя:

Ваш e-mail:

Запомнить

А. Сапковский

Люблю кошек. У науки даже есть термин — айлурофилия. И да, кошки — лучшие друзья человека, если он заслужил такую дружбу. И да, они милые и пушистые — милые пушистые убийцы-социопаты. Обожаю их.

Поиск

Корректура

О проекте

Интервью с Сапковским

Игра Ведьмак

Юмор

Комментарии