Реклама
Опрос
Как вам фанатский перевод "Сезона гроз"?

Великолепно, блестяще сохранен авторский стиль.
Хороший, добротный перевод, читать можно.
Так себе, явная любительщина, многовато ошибок.
Отвратительно, полная халтура, невозможно читать.
Не читаю, подожду официального перевода.



Результаты
Другие опросы

Голосов: 8718
Комментариев : 26

Мышка 12 Ноя 01 0:02 Cообщение № 15227


Юбилей.
То место, куда занесло Шныру на этот раз, совсем не походило на Каэр Морхен. В том смысле, что там не было ни замка, ни леса, ни рва с морем. Зато суеты и непредсказуемой беготни там было побольше. Намного побольше. Шныра повела остреньким носиком в воздухе и шарахнулась от группки нелюдей, куда-то спешащих. Нелюди шумели и размахивали руками, кто-то громко сообщил, что вступительная песня никуда не годится и надо все переписывать, еще кто-то кричал о том, что за проживание в гостинице не заплачено, а спонсор опять подкачал. В общем веселились нелюди. Люди неподалеку тоже веселились. Пока они устанавливали видеокамеры, на субъекта в яркой кепочке наехал штатив, и субъект теперь громко голосил. У Шныры заблестели глазенки. Она пригнулась и на полусогнутых рванула к ближайшему укрытию, а точнее, к ближайшему ящику. По вездесущему закону подлости одному из суетящихся эльфов что-то понадобилось около именно ЭТОГО ящика , и, чтобы остаться незамеченной, Шныре пришлось нырнуть внутрь. Ящик, (все по тому же закону) тут же подняли и куда-то понесли. Несли его недолго, но очень неровно: несущий то поднимался на лифте, то опускался по лестнице, то резко сворачивал в мгновенно разъезжающиеся двери. Наконец, когда у Шныры уже начали проявляться признаки морской болезни, ящик поставили на твердую поверхность. Она сразу пришла в себя настолько, чтобы прислушаться к разговору и даже высунуть из ящика любопытствующий нос. Взору маленькой Шныры открылся вид на красивый раскрашенный муляж зеленой птицы с ярко-желтым клювом и малость вытаращенными глазами. Перед этим огромным муляжом сидели трое и думали горькую, судя по выражению их лиц, думу.
- Не пойдет. – хмуро произнес орк в темно-синем пиджаке. – Эмблемой может быть только мифическое создание, поэтому ни мышка ,ни белочка, ни обезьянка не пойдут.
- Да уж. – слабо вякнул человек с улыбчивыми глазами. – Старый символ забраковали, а нового придумать не успели. Как обычно у нас и делается. Что скажешь на это, красавица?– обратился он к эльфийке, держащейся за строгую черную папку, как за спасительную соломинку.
- Что, что. – раздраженно ответствовала эльфийка, - Я отвечаю за материальную сторону мероприятия, и у меня-то как раз никаких накладок нет.
Орк встал со своего места и подошел к книжному шкафу. Там он начал рыться в самых различных журналах, газетах , книгах и мнемокристаллах. Потом вытащил потрепанную книжонку и начал листать, время от времени слюня палец.
- Сказочные, то бишь мифические существа, - бормотал он, - Василиск, грифон, золотая рыбка, Золотой Петушок, кот в сапогах, сепульки… А это как здесь очутилось?! – восклицание относилось к высунутому Шныриному носу, нагло торчащему из коробки с эскизами декораций команд.
Человек с эльфийкой тоже повернулись к Шныре и моментально взяли ее в клещи.
- Художника сюда! Немедленно!- рявкнул человек, держа Шныру на руках так нежно и крепко, будто она была из очень бьющегося золота.
Художник появился в комнате, как по мановению умклайдета ворлока, и ему было приказано быстренько набросать портрет с зверюшки. Шныру усадили на стол, дали фиников с халвой и попросили не очень двигаться минут двадцать. Шныра в выполнении просьбы не отказала, тем более, что поток фиников казался непрекращаемым. Когда она закапризничала и отказалась от фиников, ей немедленно всучили блюдо с печеньем в лапки, а многочисленных ассистентов разослали по всему зданию на поиски «чего вкусненько пожевать». Наконец троица осталась довольна наброском и отпустила художника дорисовывать и доводить свое произведение до ума. Шныра перестала быть в центре внимания, но не была забыта. Она сидела на плече у орка и грызла печенье, стряхивая крошки прямо на дорогущий синий пиджак. Но орк, похоже не имел ничего против – он восхищенно гладил Шныру за ухом и выворачивал шею, дабы еще раз взглянуть на новую эмблему клуба.
- Как тебя зовут, чуда? – улыбнулась Шныре эльфийка.
- Шныра.
- Не подходит к тематике. – нахмурился было орк, но его тут же перебил улыбчивый человек.
- Почему же не подходит. Мы вне тематики. Клуб вне тематики. Мы сами что угодно сделаем тематикой. Пусть будет Шныра.
Шныру очень бережно и с большой помпой понесли к помосту, который возвышался над залом, заполненном креслами. На помосте Шныру отпустили и (со слезами в голосе , на коленях, и прижимая руки к сердцам) попросили еще немного посидеть спокойно. Просьбу подкрепили небольшим (на две-три мировых войны) складом из всевозможных сластей, натасканных исполнительными ассистентами. Шныра сидела на небольшом столе, обложенная со всех сторон тарелочками, сверточками и пакетиками, и грызла арахис в сахаре. Вокруг нее бегали осветители и операторы, что-то передвигали в глубине помоста, кого-то куда-то срочно вызывали. Постепенно зал начал наполняться публикой. Из толпы выделялись группа эльфов с беличьими хвостами на шапочках. Эльфы нервно размахивали плакатами, гласящими «Скотоели – вперед!» и «Мы лучшие!» и тренировались свистеть. Напротив них расположились орки и гоблины, репетирующие скандирование лозунгов. Отдельно прибыло жюри. О, это было достойное жюри: один очень пожилой дракон, нет, скорее Дракон, с пожелтевшими от времени зубами, один важнющий орк (неа ,не тот, другой, этот был в строгом коричневом пиджаке), один надменный эльф с озорной искрой в глазах и трое людей. Да, придется признаться, что имело место неравенство, но что делать, если клуб был изначально людской и люди попросту составляли подавляющее большинство в нем.
Вдруг все перестали суетиться и помост залил такой ослепительный свет, что Шныра оторвалась от арахиса. На помосте начало твориться что-то неописуемое. Орки пели и танцевали, эльфы паясничали и кривлялись, зал взрывался аплодисментами и хохотом. Группы поддержки разрывались на части, успевая и посмеяться и потрясти в воздухе запасенными плакатами. Через полтора часа такой катавасии был объявлен перерыв и народ хлынул в буфет. Огромные ифриты, стоящие у дверей, никого не пускали в зал ни с мороженным, ни даже с пепси, поэтому в буфете было… Ну что обычно бывает в буфете во время аншлага? Вот именно это там и было. Через какое-то время все стянулись обратно в зал и потеха на помосте началась по новой. В конце представления Шныру подхватили на руки и , подняв высоко-высоко, пронесли по всем проходам и по всей сцене. Все смотрели на нее с обожанием и восторгом ,а сама Шныра так возгордилась, что забыла щелкать арахисом. Наконец она вырвалась из рук и тяжко переваливаясь с лапки на лапку (не фиг столько есть!) пошла в самый тихий уголок, откуда собиралась прыгнуть домой, в Каэр Морхен. По дороге она вспоминала огромные светящиеся знаки на заднике сцены «3 000 лет» и фразу человека с улыбающимися глазами, фразу, открывшую этот безумный вечер:
- Мы начинаем КВН!


Дата публикации: 2009-03-07 08:23:45
Просмотров: 6263



[ Назад ]
Ваше имя:
Ваш e-mail:

Very Happy Smile Sad Surprised
Shocked Confused Cool Laughing
Mad Razz Embarassed Crying or Very sad
Evil or Very Mad Twisted Evil Rolling Eyes Wink
Exclamation Question Idea Arrow

Запомнить

А. Сапковский
Анджей Сапковский

Я очень большой поклонник коньяка. Я обожаю коньяк так сильно, что позволяю себе пить его не больше двух раз в год. Вот какой я его поклонник! Это должно быть торжеством!

Поиск

- Минимум 3 символа


Карта сайта
Галерея





Архив
Показать\скрыть весь
Ноябрь 2024: Новости | Статьи
Октябрь 2024: Новости | Статьи
Сентябрь 2024: Новости | Статьи
Август 2024: Новости | Статьи
Июль 2024: Новости | Статьи
Июнь 2024: Новости | Статьи
Статистика