Villian 25 Апреля 01 1:44 Cообщение № 14111 - Миры Анджея Сапковского


	Villian 25 Апреля 01 1:44 Cообщение № 14111 Где-то далеко... Огромное черное тело гибким движением выступило из темноты. Свет факелов теплыми бликами ложился на антрацитовую чешую дракона. Точнее, драконы. Виллиан уже не помнила, что именно она сделала с тем глупеньким мальчиком, который однажды по недомыслию обозвал ее самкой дракона. Кажется, что-то весьма эффектное, поскольку больше таких ошибок много веков никто не повторял. Впрочем, если бы повторил – именно сегодня – она бы даже обрадовалась… С самого утра ее сегодня раздражало все. Слишком нерасторопные слуги, слишком яркое солнце, слишком горячая вода в купальне… Сейчас главным источником раздражения черной драконы было промокшее насквозь создание, тихо всхлипывающее на полу. Спутанные льняные волосы мокрыми сосульками свисали на лицо и плечи девушки, которая больше всего сейчас походила на комок безумия и ужаса. На человека – гораздо меньше. Виллиан наклонила голову, с брезгливой жалостью рассматривая тоненькое тело. Почувствовав на себе взгляд, девушка подняла голову и хрипло затянула куплет: - Мы будем корки грызть вдвоем, и спать на травке под кустом… * Голос ее оборвался, и она снова всхлипнула. Дракона нервно шевельнула кончиком хвоста, переступила поближе, занесла над сумасшедшей переднюю лапу, и почти нежно коснулась девушки. Длинный острый коготь, способный рассечь пополам стальной панцирь и пронзить насквозь камень, мягко вошел в человеческую плоть и легко коснулся трепещущего сердечка. Девушка содрогнулась, на какое-то мгновение взгляд ее стал осмысленным и даже благодарным. Потом тельце обмякло на плитах пола. Дракона задумчиво лизнула окровавленный коготь. Вкус крови слегка поднял настроение, она отступила, примерилась, и резко выдохнула. Поток пламени в одно мгновение охватил безжизненное тело. И даже мокрая одежда не помешала – против драконова огня обычная вода бессильна. - Уберите это, - коротко приказала Виллиан замершим в отдалении слугам. – И приведите какого-нибудь раба из загона. Помоложе. Я хочу крови… * И угораздило же эту несчастную дурочку свихнуться именно теперь! Теперь, когда все было уже почти готово… Виллиан педантично испепелила тело обескровленного раба, и, легко ступая, выбралась наружу. Закатное солнце ласково погладило ее тщательно вычищенную и отполированную руками безымянных служанок чешую, и дракона почувствовала, что раздражение понемногу походит. … А ведь я ее предупреждала еще тогда… Но девчонка с самого начала показала себя великолепно – и я расслабилась, позволив ей и далее действовать по ее усмотрению. А зря. Любовь – слишком большая роскошь для моей Избранницы. Да, и кстати, надо задуматься о подготовке ее преемницы. Очень многое следует учесть на этот раз, чтобы не повторить ошибки. Офелия понравилась ей с первого взгляда. Хрупкая девушка-подросток, задиристая с равными, скромная и покорная с высшими, исполненная восхищенного обожания по отношению к Госпоже. Это ведь она, Офелия, нарядившись в самое роскошное из своих платьиц, с дерзким и испуганным взором добровольно пришла сюда, надеясь стать одной из служанок Виллиан. И вместе с остальными работала в пещере черной драконы, пока однажды не заговорила с Госпожой – сама, не получив разрешения, не для того, чтобы ответить на вопрос, а просто так. От детского восторга, вызванного полетом Виллиан. И дракона, усмехнувшись про себя, ответила девочке. А потом, придирчиво осмотрев нахальную служанку, и не найдя на обнаженном теле девчонки ни единого изъяна, Виллиан Избрала Офелию. Черная дракона любила окружать себя безупречными вещами – и людьми в том числе. Отныне Избранница могла в любой момент говорить с Госпожой и слышать ее голос. Из какой угодно дальней дали она могла позвать Госпожу, и твердо знать, что дракона откликнется. И, может быть, даже прилетит на зов. За долгие годы в жизни Виллиан сменилось множество Избранниц – век людей так короток, а молодость и красота живут и того меньше, - но Офелия была одной из немногих, кем Виллиан часто втайне любовалась сама. Послушная служаночка, почувствовав власть, мигом стала совершенно очаровательной тираншей. От ее гнева и капризов заливались слезами бывшие товарки, и притом, намного чаще, чем даже от самой Виллиан. А однажды дракона подсмотрела, какое выражение появляется в глазах юной фавориточки, когда та держит в руках плеть, наказывая нерадивых слуг, - и поздравила себя с удачным выбором. И Офелия по-настоящему порадовала Госпожу. Когда в сопредельном королевстве позволили себе бестактный намек на то, что разумное человечество не должно стенать под жестокой пятою королевы-драконы, Офелия спросилась у Виллиан, и взялась за работу. Идея ее была предельно простой, но – Виллиан не могла не признать – очень изящной. Вышколенная драконой Офелия мигом нашла достойное место при королевском дворе, а потом собственноручно отравила короля, ловко подстроив, чтобы все улики указывали на родного братца погибшего. Расчет был прост и логичен: юный принц, сын и наследник, обязательно бросится мстить дяде, и страна будет неизбежно ввергнута в войну. А потом, обескровленную междоусобицей, ее можно будет легко присоединить к владениям Виллиан. Еще больше власти, еще больше рабов… И все прошло замечательно. Почти все. Наследник растерялся и бездарно промедлил в решающий момент, позволив дядюшке-Клавдию захватить власть. Виллиан слегка встревожилась, направляя в Эльсинор посольство с приличествующими случаю поздравлениями новоиспеченному королю. Офелии было приказано вернуться назад с тем же посольством – но девчонка отказалась. Собственно говоря, надо было насторожиться еще тогда. Но Офелия казалась такой спокойной и рассудительной, так безупречно логично доказывала Госпоже, что, находясь возле юного наследника, сумеет побудить его к активному сопротивлению, что Виллиан сдалась, отмахнувшись крылом от дурных предчувствий. И вот результат. Когда дракона наконец-то почувствовала неладное, глупышка Офелия была уже безнадежно влюблена в этого жалкого принца-недоросля. Безнадежно – не потому, что для дурочки не было никакой надежды на взаимность. Виллиан умела выбирать Избранниц. От этого совершенного тела и ослепительного личика не отказался бы никакой принц, будь он трижды мямля и растяпа. Нет, все было сложнее. Только одно чувство могло жить в сердце и в разуме драконьей любимицы, которую Виллиан иногда в шутку называла «своей человеческой ипостасью». Для другой любви там не было места. Девочка не выдержала. Она начала нервничать, то и дело в разговорах с Госпожой становилась невнимательна, а иногда непростительно дерзка. А когда ее вернули – для этого пришлось применить силу - это к ней-то, к избалованной и изнеженной Офелии, - она окончательно потеряла рассудок и попыталась утопиться. Девушку успели спасти, но толку от нее больше не было. Что ж, пора подыскивать новую Избранницу. Медлить более нельзя: Звезда уже различима даже днем, и Путь вот-вот откроется. И я направлю ее на этот Путь, чтобы она приготовила тот мир для МЕНЯ. * Виллиан уже забыла, в какой момент Зеркало Великого Дракона впервые отразило этот неизвестный мир. Что бы ни говорили безответственные и льстивые летописцы, драконья память – не безгранична. Тем более, что поначалу в Зеркале мелькали одни только бессмысленные картинки – люди, похожие на здешних, хотя чем-то неуловимо отличающиеся, какие-то события, важные, разве что, для этих людишек-однодневок… Иногда Зеркало показывало лица, и черная дракона однажды удивилась, увидев перед собою сидхи. Вот, значит, куда они сбежали! Здесь про них уже и старожилы помнят лишь обрывки легенд, хотя, если покопаться повнимательнее, в половине здешних обитателей найдется хоть капля крови эльфов. Ну, что ж – если тот мир пригоден для сидхи, значит, надо бы взять его на заметку. Без магии капризный Дивный Народ жить не способен, а значит, магия в нем есть. Это тем более важно, что в ее собственном мире магия уже давно начала понемногу иссякать. Пока что власть Виллиан над людишками своей страны была достаточно крепка, но, если раньше эта власть держалась и на уважении и восхищении, то в последние несколько веков людей держал в основном страх. Такие девочки, как Офелия, в этой стране были редким приятным исключением. Страх перед вечно прекрасной королевой-драконой бесчисленные поколения ее подданных впитывали еще в материнском чреве. Еще и поэтому с каждым годом все труднее становилось найти по-настоящему достойную Избранницу. Эх, глупенькая Офелия, ну зачем ты пренебрегла моими предостережениями… И где мне теперь искать тебе замену? Когда Зеркало показало своей владелице еще одну дракону, молоденькую серебряную красотку, Виллиан сначала растерялась, а потом усмехнулась. Извечный инстинкт требовал уничтожения соперницы – но Серебряная была далеко, и, Виллиан это чувствовала, Путь в тот мир был недоступен. В тот день черная дракона по-настоящему напилась. Для временного тяжелого забытья ей хватило крови пятерых рабов, а утром нестерпимо болела голова, и солнце резало глаза. После этого Виллиан на долгое время закрыла Зеркало черным бархатным покрывалом. А сама взялась изучать древние тексты, в которых говорилось про Блуждающую Звезду, небесную проводницу Тех, Кто Пользуется Путями. Когда дракона наконец смогла вычислить ход Звезды, она улыбнулась. Впервые за несколько месяцев. И сняла покрывало с зеркальной поверхности. И тут же увидела большого зеленого самца… Он явно принадлежал к другой расе племени Крылатых, но… Ох уж эти инстинкты! В тот день, усмехаясь своему давно забытому тщеславию, Виллиан приказала слугам установить в главном зале зеркало. Нет, не волшебное, разумеется, – самое обыкновенное, только таких размеров, чтобы ее семиметровое стройное тело отражалось в нем целиком. Пока жалкие создания отливали и шлифовали подходящую по размерам бронзовую плиту, дракона была раздражительней обычного, но потом, когда все было готово, сразу успокоилась. Серебряной юнице никогда не добиться такого гордого изгиба шеи, такой отточенной веками абсолютной власти королевской осанки, такой небрежно-элегантной посадки головы. Не говоря уже о размахе крыльев… Виллиан улыбнулась своему отражению. Слугам больше не дозволялось ни малейшей небрежности при полировке ее сверкающей чешуи. Каждая чешуйка тщательно натиралась душистым маслом, и тщательно ополаскивалась подогретой водой с лепестками роз. Длинные когти, способные раскрошить в пыль алмаз, до блеска натирались бархоткой, умащенной специальным полировочным составом. Нежные перепонки крыльев, мягче шелка, и крепче стали, требовали обработки особой пенящейся жидкостью, которую привозили из заморских стран, и ценили дороже золота. Виллиан была прекрасна и ослепительна. Когда Путь откроется, зеленый дракон будет очарован ею. Хотя… Она часто морщилась, глядя как зеленый дракон воспитывает целую стаю малышей. Такая забота о потомстве характерна, разве что, для жалких человечков… И потом – ну кто поверит, что эта юная Серебряная смогла выносить ему такое количество детенышей? Значит, там есть и другие соперницы? Зеленый казался смешным. А иногда – безумным. Ну, в самом деле, какой самец станет так охотно возиться с детишками? Драконьи инстинкты слишком сильны, чтобы позволить ему даже близко подходить к детенышам. Виллиан насмешливо фыркнула. Если бы зеленый самец был умен, он уничтожил бы весь выводок, чтобы не соперничать с ними за свою самку впоследствии. Впрочем, пусть так. Теми, кто не слишком-то сообразителен и предусмотрителен, легче управлять… А для остального… Дракона негромко замурлыкала – для остального ум самцу вообще ни к чему… *Р.Бернс. «Веселые нищие» Дата публикации: 2009-02-10 08:23:45 Просмотров: 4845 [ Назад ]