 |
Сезон Гроз - Четырнадцатая Глава
Люди и твари принадлежат к разным видам, а лисы находятся между людьми и тварями. Мертвые и живые странствуют разными путями, пути лис лежат между ними. Божества и монстры идут по разным тропинкам, а лисы ходят между божествами и монстрами. Пути света и тьмы не соединяются и не пересекаются никогда — дух лисы караулит где-то посередине. Бессмертные и демоны ступают по собственным следам — дух лисы где-то между ними.
Цзи Юнь, ученый времен династии Цин
Глава Четырнадцатая
Ночью прошла гроза.
Выспавшись в сене на чердаке овина, они вышли с рассветом, прохладным, хоть и солнечным утром. Двигаясь по протоптанной тропинке, они прошли мимо грабов, через болотистый торфяник и влажные луга. После часа быстрой ходьбы добрались до построек.
— Ветреная, — показал Аддарио Бах. — Это та пристань, о которой я тебе говорил.
Они подошли к реке, их овеял бодрящий ветерок. Вышли на деревянную пристань. Река здесь образовала обширную заводь, большую, как озеро, почти не видно было течения, бегущего где-то дальше. С берега свешивались до воды ветви вербы, ивы и ольхи. Всюду плавало, издавая различные звуки, множество водоплавающих птиц: утки, чирки, шилохвости, гагары и поганки. Вписываясь в пейзаж и не пугая все это пернатое сборище, по воде грациозно скользил небольшой кораблик. Одномачтовый, с одним большим парусом сзади и несколькими треугольными впереди.
— Верно кто-то однажды сказал, — произнес Аддарио Бах, наблюдая эту картину. — Что существует три самых красивых зрелища в мире. Корабль под полными парусами, скачущий галопом конь и эта, ну... обнаженная женщина в постели.
— Женщина в танце, — улыбнулся ведьмак. — В танце, Аддарио.
— Пусть так, — согласился краснолюд, — обнаженная в танце. А этот корабль, признай, он неплохо смотрится на воде.
— Это не корабль, лишь небольшое судно.
— Это шлюп, — уточнил подошедший полноватый господин в лосином дублете. — Шлюп, господа. Что легко узнать по парусному вооружению. Большой гафельный грот, стаксель и два кливера на форштагах. Классика.
Суденышко, шлюп, подошло к пристани вплотную, так что они смогли рассмотреть носовую фигуру. Скульптура вместо привычной грудастой женщины, сирены, дракона или морского змея изображала лысого старца с крючковатым носом.
— Зараза, - пробормотал себе под нос Аддарио Бах, — увязался за нами этот пророк, что ли?
— Шестьдесят четыре фута длины, — продолжал объяснять невысокий господин, полным гордости голосом. - Общая площадь парусов три тысячи триста футов. Это, господа, "Пророк Лебеда", современный шлюп ковирского типа, построен на новиградской верфи, спущен на воду меньше года назад.
— Как видно, этот шлюп, — хмыкнул Аддарио Бах, — хорошо вам известен. Много о нем знаете.
— Я знаю о нем все, потому что я являюсь его владельцем. Видите морской флаг на флагштоке? На нем изображение перчатки. Это эмблема моей компании. Разрешите представиться: я Кевенард ван Влит, предприниматель, кожевенные изделия высшего качества.
— Рад познакомиться, — краснолюд пожал протянутую ему руку, пристально рассматривая предпринимателя. — Я восхищаюсь кораблем, он такой красивый и быстрый. Просто удивительно встретить его здесь, в Ветреной, в заводи, вдали от основного понтарского фарватера. Удивительно также, что корабль на воде, а вы, владелец, на суше, в глуши. Не случилось ли чего-нибудь?
— О, нет, нет, никаких проблем, — предприниматель кожевенной отрасли, по мнению Геральта, ответил с излишней поспешностью и с излишней готовностью. — Пополняем запасы, не более того. А в глушь, так уж вышло, завели нас сложные обстоятельства. Потому что, когда спешишь на спасение, не задумываешься о дороге. А наша экспедиция спасательная...
— Господин ван Влит, — подходя, прервал его человек, под шагами которого пристань сильно задрожала. — Не вдавайтесь в подробности. Не думаю, что господ они интересуют. Или должны интересовать.
Личностей, которые вышли на пристань со стороны деревни, было пятеро. Того, кто говорил, в соломенной шляпе, отличала мощная, черная от многодневной щетины челюсть, и большой, выдающийся вперед подбородок. На подбородке была ложбинка, отчего он выглядел как миниатюрная задница. Его сопровождал огромный амбал, настоящий гигант, хотя, судя по лицу и глазам, вовсе не идиот. Третий, приземистый и обветренный, по всем признакам, в том числе и по шерстяной шапке и серьге в ухе, был моряком. Двое оставшихся, несомненно, матросы, несли ящики с провиантом.
— Не думаю, — продолжил человек с подбородком, — что эти люди, кто бы они ни были, должны что-либо знать о нас, о том, что мы тут делаем, и о других наших личных делах. Эти господа, конечно, понимают, что наши частные дела не касаются никого, а тем более случайно встреченных, совершенно неизвестных лиц.
— Может быть, не таких уж неизвестных, — вставил гигант. — Господина краснолюда я, правда, не знаю, но белые волосы уважаемого господина выдают, кто он такой. Геральт из Ривии, полагаю? Ведьмак? Я не ошибаюсь?
Я становлюсь популярным, подумал Геральт, скрестив руки на груди. Слишком популярным. Может, покрасить волосы? Или постричься налысо, как Харлан Цара?
— Ведьмак! — Кевенард ван Влит был заметно поражен. - Настоящий ведьмак! Какая удача! Господа! Это воистину дар небес!
— Знаменитый Геральт из Ривии! — повторил гигант. — Нам повезло, что мы встретились с ним, сейчас, в нашей ситуации. Он поможет нам выкарабкаться...
— Слишком много болтаешь, Коббин, — прервал его тот, что с подбородком. — Слишком быстро и слишком много.
— Будет вам, господин Фиш, — возмутился кожевенник. — Разве не видите, какая представилась возможность? Помощь кого-то вроде ведьмака...
— Господин ван Влит! Оставьте это мне. У меня больше опыта общения с такими, как этот.
Наступила тишина, в которой тип с подбородком мерил ведьмака взглядом.
— Геральт из Ривии, — сказал он, наконец. — Истребитель монстров и сверхъестественных существ. Истребитель, я бы сказал, легендарный. Я бы сказал так, если бы верил в легенды. И где же ваши знаменитые ведьмачьи мечи? Что-то я их не вижу.
— Неудивительно, — сказал Геральт, — что не видишь. Потому что они невидимы. Ты что, не слыхал легенд о ведьмачьих мечах? Посторонние не могут их видеть. Они появляются, когда я произношу заклинание. Когда возникнет необходимость. Если она возникнет. Потому что я и без мечей могу неплохо приложить.
— Верю на слово. Меня зовут Йавил Фиш. Держу в Новиграде компанию по оказанию различных услуг. Это мой напарник, Петру Коббин. А это Пудлорак, капитан "Пророка Лебеды". И известный уже вам уважаемый Кевенард ван Влит, владелец этого судна.
— Я вижу, ведьмак, — продолжил Йавил Фиш, оглядываясь, — что ты стоишь здесь, на пристани в единственном поселке в окрестности двадцати с лишним миль. Чтобы тебе выбраться отсюда в цивилизованные места, надо долго брести по лесам. Сдается мне, что ты был бы рад из этой глуши уплыть, поднявшись на что-то плавающее по воде. А «Пророк» как раз направляется в Новиград. И может взять на борт пассажиров. Тебя и твоего спутника краснолюда. Подходит?
— Продолжайте, господин Фиш. Слушаю вас внимательно.
— Наш кораблик, как видишь, это не какая-то речная лайба, за рейс надо платить, и недешево. Не перебивай. Не хотел бы ты взять нас под защиту своих невидимых мечей? Мы можем твои ценные ведьмачьи услуги, я имею в виду сопровождение и защиту во время рейса отсюда до самого новиградского рейда, учесть в цене за проезд. Во сколько ты, интересно, оцениваешь свои ведьмачьи услуги?
Геральт посмотрел на него.
— С расследованием или без?
— Что?
— В вашем предложении, — спокойно ответил Геральт — есть скрытые уловки и загвоздки. Если мне придется отыскивать их, тогда посчитаю дороже. Будет дешевле, если я буду знать правду.
— Твое недоверие, — холодно ответил Фиш, — вызывает некие подозрения. Потому что обманщик всюду чует обман. Как говорится, на воре шапка горит. Мы хотим нанять тебя для сопровождения. Это довольно простая и лишенная сложности задача. Какие уловки могут скрываться в ней?
— Сопровождение — это байка, — Геральт не опустил глаза. — Выдуманная на ходу и сшитая белыми нитками.
— Ты так полагаешь?
— Да, я так полагаю. Потому что сейчас господин перчаточник намекал на некую спасательную экспедицию, а ты, милсдарь Фиш, его резко заткнул. Минуту назад твой напарник говорил о ситуации, из которой вам нужно выкарабкаться. Так что, если мы будем работать вместе, то без всяких выкрутасов, пожалуйста: что это за экспедиция и кому вы спешите на помощь? Почему такая секретность? Из чего вы должны выкарабкаться?
— Мы это объясним, — опередил Фиша ван Влит. - Мы все объясним вам, господин ведьмак.
— Но на борту, — резко прервал его молчавший до этого капитан Пудлорак. — Хватит болтаться у пристани. Ветер попутный. Плывем отсюда, господа.
*
Поймав ветер в паруса, «Пророк Лебеда» стремительно пошел по широко разлившимся водам затоки, взяв курс на главный фарватер, лавируя между островками. Скрипели канаты, похрустывал гик, бодро трепетал на флагштоке флаг с перчаткой.
Кевенард ван Влит сдержал свое обещание. Как только шлюп отошел от пристани в Ветреной, он созвал заинтересованные стороны на носу судна и начал объяснения.
— Предпринятая нами экспедиция, — сказал он, то и дело щурясь на мрачного Фиша, — имеет целью освобождение похищенного ребенка. Химены де Сепульведа, единственной дочери Брианы де Сепульведа. Уверен, это имя прекрасно вам известно. Дубление мехов, мастерские по мокрой обработке и выделке, а также скорняжные работы. Огромный годовой объем производства, много денег. Если увидишь даму в красивой и дорогой шубе, можно с уверенностью сказать: этот мех от ее компании.
— И ее дочь была похищена. Ради выкупа?
— А вот и нет. Вы не поверите, но... Девочку похитило чудовище. Лисица. Я имею в виду, оборотень. Виксена.
— Вы правы, — холодно сказал ведьмак. — Не поверю. Лисы, или виксены, точнее агуары, похищают только детей эльфов.
— Сходится, сходится, до точки, — пробормотал Фиш. - Потому что, хоть это и неслыханно, самым большим меховым предприятием Новиграда управляет нелюдь. Бреаинн Диарбхайль ап Муигх, чистокровная эльфка. Вдова Якуба де Сепульведы, которая унаследовала все имущество. Родственникам не удалось ни опротестовать завещание, ни добиться признания смешанного брака недействительным, хотя это противоречит обычаям и законам божьим...
— Ближе к делу, — прервал его Геральт. — Ближе к делу, пожалуйста. Итак, вы утверждаете, что эта меховщица, чистокровная эльфка, поручила вам отыскать ее похищенную дочь?
— Подловить нас хочешь? — поморщился Фиш. — На лжи хочешь поймать? Ты хорошо знаешь, что эльфы, если лисица крадет у них ребенка, никогда не пытаются его вернуть. Отрекаются от него и забывают о нем. Они считают, что он был предназначен лисице.
— Бриана де Сепульведа, — вставил слово Кевенард ван Влит, — тоже сначала притворялась. Горевала, но по-эльфски, тайно. Внешне как камень, глаза сухие... И все повторяла: Va'esse deireadh aep eigean, va'esse eighe faidh'ar, что по-ихнему значит...
— Что-то кончается, что-то начинается.
— Точно. Но это не более, чем глупая эльфская болтовня, ничего не кончается, что и почему должно кончиться? Бриана с незапамятных времен живет среди людей, по нашим законам и обычаям, она нелюдь только по крови, а в сердце уже почти человек. Эльфские верования и суеверия сильны, конечно, Бриана может перед другими эльфами демонстрировать спокойствие, но втайне она тоскует по своей дочери, это очевидно. Она отдала бы все, чтобы вернуть единственное дитя, от лисицы или не от лисицы... Вы правы, господин ведьмак, она ни о чем не просила, не искала помощи. Несмотря на это мы решили помочь, не могли видеть ее отчаяние. Вся купеческая гильдия солидарно сбросилась и профинансировала экспедицию. Я предложил «Пророка» и мое собственное участие, так же поступил и купец Парлаги, с которым вы вскоре познакомитесь. Но поскольку мы деловые люди, а не искатели приключений, то обратились за помощью к достопочтенному Йавилу Фишу, который известен нам как человек умный и ловкий, не боящийся риска, побывавший в сложных ситуациях, прославленный своими знаниями и опытом...
— Прославленный своим опытом достопочтенный Фиш, — Геральт посмотрел на упомянутого, — не соизволил сообщить вам, что спасательная экспедиция не имеет смысла и заведомо обречена на провал. Я вижу здесь два объяснения. Первое: достопочтенный Фиш понятия не имеет, во что вас втянул. Второе, более вероятное: достопочтенный Фиш получил аванс, достаточно большой, чтобы немного поводить вас по дебрям и вернуться ни с чем.
— Слишком легко вы бросаетесь обвинениями! — Кевенард ван Влит жестом остановил Фиша, готового резко возразить. — И торопитесь предсказать провал. А мы, купцы, всегда мыслим позитивно...
— Похвальный образ мышления. Но в данном случае он не поможет.
— Почему же?
— Ребенка, которого похитила агуара, — спокойно объяснил Геральт, — нельзя возвратить. Это абсолютно невозможно. И дело даже не в том, что ребенка вы не найдете, потому что лисица ведет чрезвычайно скрытный образ жизни. И даже не в том, что агуара не позволит отобрать у себя ребенка, а это не тот противник, которым в схватке можно пренебрегать, как в лисьем, так и в человеческом обличье. Дело в том, что похищенный ребенок перестает быть ребенком. В похищенных лисицей девочках происходят изменения. Они сами превращаются в лисиц. Агуары не размножаются. Для продолжения рода они похищают детей эльфов и превращают в лисиц.
— Их лисий род, — смог, наконец, вставить свое слово Фиш, — должен исчезнуть. Все эти оборотни должны сгинуть. Лисицы, правда, людям редко докучают. Крадут только эльфьих щенков и только эльфам вредят, что само по себе хорошо, потому что чем больше вреда нелюдям, тем больше пользы настоящим людям. Но лисица — это монстр, а монстров следует искоренять, добиться, чтобы они исчезли, чтобы весь их род сгинул. Ты, собственно, этим и живешь, ведьмак, этому способствуешь. Потому и нас, надеюсь, не упрекнешь в том, что мы прикладываем силы к истреблению монстров. Но, мне кажется, все это напрасные рассусоливания. Ты хотел разъяснений — ты их получил. Ты уже знаешь, для чего тебя нанимают и против кого... От кого ты должен нас защищать.
— Ваши пояснения, — спокойно сказал Геральт, — мутные, не обижайтесь, как моча из больного мочевого пузыря. А благородная цель вашей экспедиции так же сомнительна, как невинность девушки наутро после деревенского праздника. Но это ваше дело. Мое дело объяснить вам, что единственный способ защититься от агуары — держаться от нее подальше. Господин ван Влит?
— Да?
— Возвращайтесь домой. Экспедиция бессмысленна, пора отдать себе в этом отчет и прекратить ее. Это все, что я могу вам посоветовать как ведьмак. Совет бесплатный.
— Но вы не высаживаетесь, правда? — пробормотал ван Влит, несколько побледнев. — Господин ведьмак? Вы останетесь с нами? И если что-то... Если что-то случится, вы будете нас защищать? Соглашайтесь... Во имя богов, соглашайтесь...
— Согласится, согласится, — фыркнул Фиш. — Поплывет с нами. Потому что кто же еще его из этой глуши вытащит? Не паникуйте, господин Ван Влит. Нечего бояться.
— Да уж, совсем нечего! — заорал предприниматель. — Доигрались! Втянули нас в интригу, а теперь героя из себя строите? Я хочу в целости и сохранности доплыть до Новиграда! Мы нуждаемся в защите здесь и сейчас, пока мы в беде... Когда нам угрожает...
— Ничто нам не угрожает. Не пугайтесь, как баба. Идите в каюту, как ваш компаньон Парлаги. Напейтесь там вдвоем рому — сразу кураж к вам вернется.
Кевенард ван Влит покраснел, затем побледнел. Потом нашел взглядом Геральта.
— Довольно загадок, — сказал он решительно, но спокойно. — Время раскрыть правду. Господин ведьмак, эта молодая лисичка уже здесь, у нас. Она в ахтерпике. Господин Парлаги ее охраняет.
Геральт покачал головой.
— Я в это не верю. Отбили у агуары дочь меховщицы? Маленькую Химену?
Фиш сплюнул за борт. Ван Влит почесал затылок.
— Получилось иначе, — наконец пробормотал он. — По ошибке к нам попала другая... Тоже лисичка, но другая... И совершенно другой виксеной похищенная. Господин Фиш выкупил ее... У солдат, которые утащили девчонку у лисицы хитростью. Сначала мы думали, что это Химена, но изменившаяся... Но Химене было семь лет, и она была светленькая, этой же лет двенадцать, и она темненькая...
— Хотя это и не то, что надо, — опередил Фиш ведьмака, — но мы ее взяли. Зачем эльфскому отродью вырастать еще худшим монстром? А в Новиграде ее можно будет продать в зоопарк, в конце концов это уникум, дикарка, полулисица, в лесу у лисицы пряталась... Зоопарк за нее кучу денег отвалит...
Ведьмак повернулся к нему спиной.
— Господин капитан, правьте к берегу!
— Тихо, тихо, — зарычал Фиш. — Держи курс, Пудлорак. Не ты здесь командуешь, ведьмак.
— Господин ван Влит, — Геральт проигнорировал его, — я взываю к вашему рассудку. Девочку следует немедленно освободить и высадить на берег. В противном случае вас ждет гибель. Агуара не откажется от ребенка. И наверняка пойдет по вашим следам. Единственный способ удержать ее от этого — вернуть девочку.
— Не слушайте его, — сказал Фиш. — Не дайте себя запугать. Мы плывем по реке, широким плесом. Что нам может сделать какая-то лиса?
— И ведьмак у нас есть для защиты, — вставил шпильку Петру Коббин. — Вооруженный невидимыми мечами! Знаменитый Геральт из Ривии не сдрейфит перед лисицей!
— Не знаю, не знаю, — пробормотал кожевенник, переводя взгляд с Фиша на Геральта и Пудлорака. — Господин Геральт! В Новиграде я не пожалею награды для вас, заплачу за труды с лихвой... Если только вы нас защитите...
— Я согласен вас защищать, конечно. Единственным возможным способом. Капитан, к берегу.
— Не смей! — Фиш побледнел. — Ни шагу к ахтерпику, иначе пожалеешь! Коббин!
Петру Коббин хотел схватить Геральта за воротник, но не смог, потому что в дело вступил до той поры спокойный и молчаливый Аддарио Бах. Краснолюд мощно пнул Коббина в коленный сустав. Коббин рухнул на колени. Аддарио Бах подскочил к нему и с размаху двинул кулаком по почке, потом еще по голове. Гигант упал на палубу.
— Ну и что, что большой? — краснолюд обвел всех взглядом. — Только грохоту больше, когда падает.
Фиш держал руку на рукоятке ножа, но убрал ее, когда Аддарио Бах на него посмотрел. Ван Влит стоял с открытым ртом. Как и капитан Пудлорак с остальным экипажем. Петру Коббин застонал и оторвал голову от досок палубы.
— Лежи, где лежишь, — посоветовал ему краснолюд. — На меня не производит впечатление ни твоя туша, ни татуировка Стурефорса на ней. Мне доводилось огорчать здоровяков покрупнее тебя и завсегдатаев более суровых тюрем. Так что не пытайся встать. Действуй, Геральт.
— Если у вас возникли сомнения, — повернулся он к остальным, — то я и ведьмак только спасаем жизни всем вам. Господин капитан, к берегу. И лодку на воду.
Ведьмак спустился по ступенькам трапа, дернул одну, потом вторую дверцу. И обмер. Аддарио Бах за его спиной выругался. Фиш выругался тоже. Ван Влит застонал.
У лежащей на койке худой девочки были стеклянные глаза. Она была полуголой, от пояса и ниже полностью обнаженной, с непристойно растопыренными ногами. Шея была свернута неестественным образом. И еще более непристойным.
— Господин Парлаги... — выдавил из себя ван Влит. — Что вы... Что вы натворили?
Сидящий над девочкой лысый субъект смотрел на них. Он пошевелил головой так, будто он их не видит, словно пытаясь найти место, откуда доходит до него голос предпринимателя.
— Господин Парлаги!
— Кричала... — пробормотал субъект, тряся двойным подбородком и дыша алкоголем. — Она стала кричать...
— Господин Парлаги...
— Хотел успокоить... Я просто хотел ее успокоить.
— Вы ее убили, — проговорил Фиш. — Вы ее просто убили.
Ван Влит обхватил голову руками.
— И что теперь?
— Теперь, — популярно объяснил ему краснолюд, — нам полный пиздец.
*
— А я говорю: нет никаких оснований для беспокойства! - Фиш ударил кулаком по релингу. — Мы на реке, на плесе. Берега далеко. Если даже, что сомнительно, лисица пойдет по нашему следу, на воде нам ничего не угрожает.
— Господин ведьмак? — испуганно поднял взгляд ван Влит. - Что вы думаете?
— Агуара пойдет по нашему следу, — терпеливо повторил Геральт. — Сомнений в этом нет. Если что и сомнительно, то это познания господина Фиша, которого в связи с этим я попросил бы хранить молчание. Дело обстоит следующим образом, господин ван Влит: если бы мы освободили молодую лисицу и оставили ее на земле, был бы шанс, что агуара нас простит. Но произошло, однако, то, что произошло. И теперь наше единственное спасение — бегство. Это чудо, что агуара не добралась до вас раньше, верно говорят, что дуракам везет. Но дальше искушать судьбу не стоит. Ставьте все паруса, капитан. Сколько их там у вас есть.
— Можно, — тихо заметил Пудлорак, — поставить даже марсель. Ветер способствует...
— Если только... — остановил его ван Влит. — Господин ведьмак? Вы беретесь защищать нас?
— Я буду честен, господин ван Влит. Я бы с удовольствием оставил вас. Вместе с этим Парлаги, при одной мысли о котором меня всего выворачивает наизнанку. Который там, внизу, упился вдрызг над трупом ребенка, которого убил.
— Я был бы тоже к этому склонен, — вставил, глядя вверх, Аддарио Бах. — Потому что, перефразируя слова господина Фиша о нелюдях: чем больше бед случится с идиотами, тем больше пользы для умных.
— Парлаги и вас я бы оставил на милость агуары. Но кодекс мне это запрещает. Ведьмачий кодекс не позволяет мне действовать по собственной воле. Мне нельзя оставлять того, кому угрожает смерть.
— Ведьмачье благородство! — Фыркнул Фиш. — Как будто никто не слыхал о ваших подлостях! Но идею быстро удирать я поддерживаю. Ставь все тряпки, Пудлорак, выходи на фарватер и дуй, что есть силы!
Капитан отдал команды, матросы засуетились вокруг такелажа. Сам Пудлорак направился на нос. Подумав с минуту, Геральт и краснолюд присоединились к нему. Ван Влит, Фиш и Коббин переругивались на ахтердеке.
— Господин Пудлорак?
— Да.
— Откуда взялось название судна? И эта довольно необычная носовая фигура? Может, священники это как-то финансировали?
— Шлюп спущен на воду как «Мелюзина», — капитан пожал плечами. — С соответствующей названию и радующей глаз носовой фигурой. Потом изменили и то и другое. Одни полагали, что на самом деле имело место финансирование. Другие говорили, что новиградские священники то и дело обвиняли господина ван Влита в ереси и богохульстве, поэтому он захотел влезть к ним в... Захотел им понравиться.
«Пророк Лебеда» резал носом волны.
— Геральт?
— Что, Аддарио?
— Эта лисица... То есть агуара... Из того, что я слышал, она может изменять форму. Может явиться как женщина, но также может принять образ лисы. Так же как оборотень, что ли?
— Иначе. Волколаки, медведолаки, крысолаки и им подобные являются териантропами, людьми, способными превращаться в животное. Агуара — это антерион. Животное, а точнее, существо, способное принять облик человека.
— А ее способности? Я слышал невероятные истории... Агуара якобы способна...
— Я надеюсь, — прервал его ведьмак, — прибыть в Новиград до того, как агуара покажет нам, на что она способна.
— А если...
— Лучше, чтобы обошлось без если.
Налетел ветер. Захлопали паруса.
— Небо темнеет, — отметил Аддарио Бах. — И вроде вдалеке гром слышен.
Слух не обманул краснолюда. Прошло всего несколько секунд, и прогремело снова.
На этот раз услыхали все.
— Шторм надвигается! — заорал Пудлорак. — На открытом плесе нас перевернет килем кверху! Надо убегать, спрятаться, заслониться от ветра! К парусам, ребята!
Он оттолкнул рулевого, сам встал за руль.
— Держитесь! Держитесь все!
Небо над правым берегом стал черно-синим. Налетел резкий вихрь, колыхнул лес на прибрежном склоне, затряс его. Кроны громадных деревьев закачались, почти наполовину сгибаясь под его напором. Пронеслись клубы из листьев и целых сучьев, даже крупных веток. Ослепительно блеснуло, и почти в тот же момент раздался оглушительный треск грома. За ним, почти сразу, ударил второй гром. И третий.
Спустя мгновение хлынул дождь, сопровождаемый нарастающим шумом. За стеной воды уже нельзя было разглядеть ничего. «Пророк Лебеда» качался и плясал на волнах, то и дело сильно накреняясь. Ко всему еще и затрещал. Геральту казалось, что трещит каждая доска. Каждая из них будто бы жила своей собственной жизнью и двигалась совершенно независимо от других. Возникало опасение, что шлюп попросту рассыплется. Ведьмак внушал себе, что это невозможно, что судно рассчитано на плавание в водах еще более бурных, что они все же на реке, а не в океане. Он повторял это себе, выплевывая воду и судорожно держась за линь.
Трудно оценить, сколько времени это длилось. Однако, вскоре качка прекратилась, порывы ветра утихли, а бушующий поток ливня ослаб, превратился в дождь, потом в морось. Теперь они смогли увидеть, что маневр Пудлоракa удался. Капитан успел спрятать шлюп за высоким лесистым островом, где ветер доставал их меньше. Грозовая туча, похоже, удалялась, шторм отступил.
От воды поднимался туман.
*
С насквозь промокшей шапки Пудлоракa текла вода, струясь по его лицу. Несмотря на это капитан шапки не снимал. Вероятно, он никогда ее не снимал.
— Что за наваждение! — он смахнул с носа каплю. — Куда нас загнало? Это какой-то рукав? Или старица? Вода почти стоячая...
— Однако нас несет, течение, — Фиш сплюнул в воду и посмотрел
на плевок. На нем больше не было соломенной шляпы, должно быть, ее унес ветер.
— Течение слабое, но есть, — повторил он. — Мы в проливе между островами. Держи курс, Пудлорак. Должно же нас, в конце концов, вынести на фарватер.
— Фарватер, — капитан склонился над компасом, — видимо, в северном направлении. Значит нам нужно попасть в правый рукав. Не в левый, а в правый...
— Где ты видишь рукава? — спросил Фиш. — Есть один путь. Держи курс, говорю.
— Но ведь было два рукава, — настаивал Пудлорак. — Хотя, может быть, мне вода в глаза попала. Или этот туман. Ладно, пусть нас поток несет. Вот только...
— Что опять?
— Компас. Направление совсем не то... Нет, нет, порядок. Не разглядел. На стекло накапало с шапки. Плывем.
— Плывем.
Туман попеременно уплотнялся и редел, ветер полностью стих. Стало очень тепло.
— Вода, — отметил Пудлорак. — Не чувствуете? Как-то иначе воняет. Где мы?
Туман рассеялся, стали видны густо заросшие берега, усеянные сгнившими стволами деревьев. Место сосен, елей и тисов, растущих на островах, здесь занимали кустарниковые березы и высокие, конические у подножия, болотные кипарисы. Стволы кипариса оплетала вьющаяся лоза кампсисов, его яркие красные цветы были единственным, что оживляло гнило-зеленую болотную растительность. Вода была покрыта ряской и полна водорослей, так что «Пророк» раздвигал их носом и тащил за собой, словно шлейф. Вода была мутной и на самом деле источала неприятный, гнилостный запах, со дна поднимались большие пузыри. Пудлорак по-прежнему оставался на руле.
— Здесь могут быть отмели, — вдруг забеспокоился он. — Эй! Один с лотом на нос!
Они плыли, увлекаемые слабым течением, по-прежнему среди болотного ландшафта. И гнилостной вони. Матрос на носу монотонно покрикивал, сообщая глубину.
— Господин ведьмак, — Пудлорак наклонился над компасом и постучал по стеклу. — Взгляните сюда.
— На что?
— Я думал, что у меня стекло запотело... Но если стрелка не сошла с ума, то мы плывем на восток. То есть мы возвращаемся. Туда, откуда пришли.
— Но это невозможно. Нас несет течение. Река...
Он замолк.
Над водой свешивалось огромное, частично выкорчеванное дерево. На одной из голых ветвей стояла женщина в длинном облегающем платье. Она стояла неподвижно, глядя на них.
— Правь, — тихо сказал ведьмак. — Правь, капитан. К другому берегу. Подальше от этого дерева.
Женщина исчезла. А по ветке проскользнул большой лис, мелькнул и исчез в зарослях. Животное казалось черным, белым был только конец пушистого хвоста.
— Нашла нас, — Аддарио Бах тоже ее заметил. — Лисица нас нашла...
— Какого черта...
— Молчите оба. Не сейте панику.
Они плыли. С сухих деревьев на берегах за ними наблюдали пеликаны.
* * *
Дата публикации: 2014-01-22 05:15:32
Просмотров: 27027
[ Назад ]
|
 |
Каталог статей
| 